Лот №117. Аукцион № 20. Аукцион № 20. Редкие книги, рукописи, автографы, государственные бумаги и фотографии

 Записки полковника Дювара, побочного сына Наполеона. Исторический роман в трех отделах / пер. с фр. СПб.: В Тип. Ильи Глазунова, 1845. [2], IV, 330 с. 19,5 х 12 см. Во владельческом полукожаном переплете эпохи c золотым тиснением по корешку. Надрывы корешка и уголков. Потертости переплета. Владельческие надписи на переднем форзаце. Владельческий штамп на титульном листе. Загрязнения страниц. Редкость.  Из предисловия: «Когда Наполеон был еще бригадным генералом, до известного бурного дня 13-го Вандемиера (в IV году Французской Республики), жила в Париже молодая, отличной красоты женщина, по имени Дювар, жена находившегося при армии чиновника. Под скромным именем О`Палона будущий властелин Франции состоял с этой женщиной в короткой связи. Плодом этой связи был сын; разительное сходство с отцом его, отличительные черты характера, не оставляли ни малейшего сомнения тем, которые коротко его знали. Но Наполеон грозно повелел хранить ненарушимую сию тайну; возлюбленный сын его никогда не узнал, что бытием своим обязан знаменитейшему мужу новейшего времени. Воспитанный в скромной тишине и уединении в наилучшем военно-учебном заведении, Леон, по окончании наук, вступил на военное поприще подпоручиком, где в самое короткое время дослужился до полковника. Никогда Леон не мог разгадать беспредельной привязанности, которую до конца жизни питал он к Императору Наполеону. Увлекаясь каким-то неизъяснимым стремлением к военному ремеслу, он считал уважением, удивлением чувство сыновней любви, которое глубоко проникло в его пылкую душу. Он сам рассказывает историю своей жизни, со дня рождения его, до самой минуты, в которую обрек себя на вечное заточение (в исходе 1817-го года). Разнообразные приключения на бурном поприще жизни его, невольно увлекают читателя. По свержении покровителя его Наполеона, в достопамятную эпоху возрождения Европы, различного рода бедствия обрушились на полковника Дювара и, терзаемый всегдашними воспоминаниями о боготворимом им идоле, кончина коего как громовым ударом его поразила, он удалился в Северную Америку, где, предавшись мрачному унынию и тоске безотрадной, пал наконец жертвой насильственной смерти».