Лот №548. Аукцион № 35. Редкие книги и рукописи XVI-XX вв. Часть II

"Дорогой Борис Григорьевич, позвольте еще раз настойчиво повторить мое мнение: чтобы спасти сборник от дикого излишества стихов и от кое-чего прочего, есть единственный способ, ничуть не обидный для некоторых авторов: это сказать тем, кто не  попадет в первую книгу сборника, что они будут напечатаны во второй и что иначе не в меру будет велики материальные расходы на первую, что они совершенно превысят "возможности издательской кассы".  Это первое. Второе - будьте добры не забыть доставить мне рассказ Рощина (спеца по церковным делам, который, как я слышал, скоро наденет рясу послушника, очень подходящую к его толстой фигуре и будет нарерчен отцом Верхуилом).  Ляля все еще мучится вопросом, какие именно стихи Довида Кнута произвели наибольшее влияние на Вашу жизнь, а я вопросом о том, кого больше всего любит маршал Жуков: Присманову, Гингера или Беляеву?  С пламенным коммунистическим приветом, Ив. Б. P.S. Если можно, будьте добры приказать доставить мне уголь возможно скорее - у нас он уже иссяк. Заранее благодарю. Сочтемся при свидании". Первая публикация письма. Известно, что вышел только единственный "Русский сборник", продолжения у него  не было. Б.Г. Пантелеймонов был весьма дружен с И.А. Буниным. Тэффи писала А. Седых: «Из всей нашей компании («трио») жаль только Пантелеймонова, потому что он очень хороший. А мы с Буниным - так себе»; Бунин «очень плачет о Пантелеймонове». В выпуске альманаха «Дело», посвященном памяти писателя (Сан-Франциско, 1951), творчество его было названо «неоконченной симфонией» и говорилось, что он «светлым взглядом смотрел на мир», «ничего злого не видел ни в природе, ни в судьбе...».