Лот №302. Аукцион № 27. Редкие книги, рукописи и автографы

228, [3] с. 21 х 14 см. В издательском переплете. В хорошем состоянии, незначительная реставрация по корешку, на форзаце 1б и на обороте титульного листа наклеен экслибрис «Из библиотеки семьи Поповых». Второй стихотворный сборник Иосифа Бродского и первый, составленный самим поэтом.  Сборник стихов Иосифа Бродского «Остановка в пустыне» впервые вышел в свет в издательстве имени Чехова (Нью-Йорк) в 1970 году. Это была первая книга поэта, составленная им самим (до этого в США вышел сборник «Стихотворения и поэмы», составленный без участия Бродского). Сам Иосиф Бродский считал издание собранием всего самого зрелого из написанного им на тот период. Поэт сам отобрал материал, который был включен в книгу, наметил порядок стихотворений и дал названия шести разделам. Лев Лосев в своей книге о Бродском отзывался о данном издании как о первой настоящей книге поэта.  Интересна история публикации «Остановки в пустыне». Основную часть рукописи Бродский передал американскому профессору и переводчику его стихов Джорджу Клайну в Ленинграде в июне 1968 года. Это было опасное предприятие и для вывозившего рукопись контрабандой американца и тем более для Бродского. После недавнего процесса Синявского и Даниэля уже само словосочетание «передача рукописей на Запад» звучало как «шпионаж» или «предательство родины». Сразу после выхода в свет на книгу появились отклики в эмигрантской печати. В нью-йоркском «Новом русском слове» от 7 июля 1970 года один из старейших литераторов эмиграции Аргус (М.К. Эйзенштадт) приветствовал книгу как свидетельство сопротивления молодой интеллигенции советскому режиму. «Бродский оказался вынужденным на пути к бессмертию несколько раз останавливаться в пустыне — в выжженной пустыне советской литературы», — писал Аргус. В «Новом журнале» (Нью-Йорк) поэт и литературовед Ю.П. Иваск особо отмечал поэму «Горбунов и Горчаков» как свидетельство творческой зрелости Бродского: «Во многих монологах этой поэмы мы слышим уже не лепет подающего надежды талантливого отрока-поэта, а речь умудренного мужа, спокойного и власть имущего поэта-мастера, свободно, без видимого усилия, вращающего послушные ему медлительные пятистопные ямбы, вмещенные в тесные формы монументальной децимы».