Лот №407. Аукцион № 29. Русское зарубежье и военная эмиграция

2 л. 25 х 21 см. Письмо довольно обширно и носит личный, но весьма эксперессивный характер касательно закулисных сплетен казачества. Представляет коллекционный интерес музейного уровня. "(...) Я очень сожалею, что с самого начала принял в этом деле участие. Нужно было бы вести его до конца, или же совсем не принимать участия. Но во всей этой истории немалую роль сыграл Денисов, который в начале настойчиво просил меня принять участие в съезде, а потом неожиданно ушел сам, а через некоторое время опять вернулся. Все это имело слишком несерьезный характер и в этом отношении я этого сделать не мог. Как результат съезда - окончательный разрыв с нашими правыми казаками, а также и с правыми русскими кругами, а вместе с ними и с Вел. Кн. Ник. Ник. Я смеюсь, что в будущем, если он будем Диктатором России, то наша карьера окончательно испорчена. Он не простит нам нашей непокорности, нежелания безоговорочно подчинятся ему, т.е. верьте Краснову. А как тебе нравится выступление последнего на съезде? Сравнение нас с Пугачовым, Булавиным и Стенькой Разиным? Вы, кубанцы, можете обижаться, ведь все это были донцы! (...) Никто не протестовал против возмутительных слов Краснова: напротив - даже апплодировали! Когда [нрзбр] заикнулся о том, чтоб послать привет казачеству в лице их Атаманов, то ведь раздались крики: "Вы бы послали еще привет Троцкому! (...)" По всей видимости, слов возмущения у Африкана Петровича было много, а бумаги мало, поэтому листы исписаны как горизонтальными строками, так и вертикальными поперек уже написанного, что не мешает чтению.